ЗОЛОТОЙ ФОНД КАЗАХСТАНСКОГО ФУТБОЛА

Тимур Сегизбаев — ум, честь и совесть казахстанского футбола

© Андрей ЛИЦОВ, "Футбольные вести", №60/20.05.2011

70-летний юбилей Тимура Санжаровича Сегизбаева стал праздником для всех, кто хотя бы немного интересуется футболом. Несколько поколений специалистов, тренеров и игроков собрались в Алматы, чтобы поздравить юбиляра. Президент Федерации Футбола Казахстана Адильбек Джаксыбеков в своём поздравительном выступлении отметил, что Тимур Санжарович всегда являлся образцом для подражания – когда играл, работал тренером или был одним из руководителей отечественного футбола в первые годы независимости Казахстана. Подарки юбиляру были самыми разными. Одна из отечественных журналисток побывала на 75-летии украинского футбольного клуба "Шахтёр" в Донецке, состоявшемся 14 мая. Там болельщик со стажем, узнав, что девушка из Казахстана, попросил подарить Тимуру Сегизбаеву красочную книгу об истории донецкого клуба. Так с нашей помощью Санжарыч получил ещё один подарок.

Родился 12 мая 1941 года. Воспитанник Алма-Атинской ФШМ. Первые тренеры – Г.А. Козелько, М.Т. Путинцев. Выступал на позиции полузащитника, нападающего. Мастер спорта СССР (1963). Заслуженный тренер Казахской ССР (1974). Заслуженный деятель РК.
В составе сборной Казахской ССР участник летних Спартакиад школьников СССР – 1957 (Рига), 1958 (Тбилиси). Провёл в составе "Кайрата" 10 сезонов (1960–69) - 212 игр, 19 голов (чемпионаты СССР), из них в высшем дивизионе (1960–64, 1966–69) - 168 игр (14-й показатель в клубной истории), 13 голов: 1960 - 8-2, 1961 - 13, 1962 - 1, 1963 - 5-1, 1964 - 25-4, 1965 - 44-6, 1966 - 29, 1967 - 33-2, 1968 - 30-1, 1969 - 24-3. Дебют: 14.05.60, "Беларусь" Минск – "Кайрат" 0:2. Первый гол: 14.05.60, "Беларусь" Минск – "Кайрат" 0:2. Первый дивизион СССР (1965): 44 игры, 6 голов. Второй призёр чемпионата СССР–65 среди команд II группы класса А. Капитан "Кайрата" в 1968–69 гг.
Тренер "Кайрата" в 1973–75 гг. Старший тренер (в дуэте с С.Ф. Каминским) в 1976–79 и 1986–88 гг. Под его руководством "Кайрат" в 1976 г. занял 1-е место в 1-й лиге, а в 1986 году занял 7-е место в высшей лиге чемпионата СССР – лучший результат в истории клуба. Соавтор победы в Кубке Федерации футбола СССР в 1988 году. Также тренировал "Автомобилист" Кзыл-Орда (1970), "Шахтёр" Караганда (1971-72), "Мелиоратор" Кзыл-Орда (1980), национальную сборную НДРЙ (1983–85).
В качестве футбольного функционера работал начальником отдела футбола Госкомспорта КазССР (1986), вице-президентом ФАРК (КазССР) (с 1989), президентом ФАРК (1994–96), генеральным секретарём и советником президента ФСК.

Про Сегизбаева написано и сказано, казалось бы, уже всё. Однако мудростью, феноменальной памятью и пытливым умом Санжарыч, легенда казахстанского футбола, вновь поразил.

"Я человек, посвятивший свою жизнь футболу. Футбол был и остаётся в моей судьбе на первом месте… Футбол – это всё, это моё второе я. Если бы так было можно, всю жизнь ходил бы в футболке цвета золотистого колоса с голубой отделкой и цифрой "10" на спине, а на груди написал бы девиз: "Защита и честь", потому что для меня честь – это верность клубу при любых обстоятельствах".

— Все мы родом из детства. Каким оно было у вас, Тимур Санжарович?
— Родился я в Семипалатинске, в семье офицера Красной Армии. Отец был арестован в годы сталинских репрессий, чудом избежал расстрела. На фронт папа так и не попал, хотя всё время рвался на поля сражений. Но надо было заниматься и набором пополнения для Красной Армии, ведь потери в начале войны были огромными. Затем отец работал председателем райисполкома Енбекшиказахского района, а жили мы в Иссыке. Окончив Высшую партийную школу, отец много лет трудился на ответственных должностях в аппарате Совета Министров Казахской ССР. Мама была домохозяйкой, ведь семья у нас была большая – восемь детей. Я – старший из братьев, а потому работы по дому и мне доставалось.

— Как в вашу жизнь вошёл футбол?
— В Алма-Ате мы жили на пересечении улиц Кирова и Узбекской, это в районе реки Малая Алматинка. Мальчишки тогда играли в футбол прямо на улицах. Даже дороги использовали под футбольное поле. Машин ведь ещё практически не было, проедет арба изредка, и всё. Штанги ворот делали из песка и глины, а вместо мяча – чулок, набитый тряпьём. Зато был азарт, глаза у пацанов горели, а мамы не могли загнать нас домой.

После четвёртого класса родители отправили меня в пионерский лагерь в Талгарском ущелье на все три смены. Там мы занимались футболом уже организованно. В конце августа на стадионе "Спартак" прошло первенство пионерлагерей, где меня и заметил Георгий Алексеевич Козелько. Демобилизовавшийся фронтовик руководил тогда футбольной школой "Авангард" при заводе имени Кирова. Козелько – человек широкой души и выдающийся педагог, который воспитал немало хороших футболистов. Радует, что детско-юношеский турнир под эгидой ФФК памяти Козелько стал традиционным.

— Какую позицию вам определили на поле?
— Ещё в уличном футболе я был в нападении, хотя там все кучей бегали за мячом, но и в школе "Авангард" играл на позиции форварда, всегда любил забивать голы. Футбольных школ тогда в Алма-Ате было много, а первенство города – серьёзным турниром. Я выступал за сборную республики, куда попадали только лучшие, на двух Спартакиадах школьников СССР – в 1957 году в Риге и в 1958-м – в Тбилиси. Именно в столице Грузии получился памятный драматичный матч с командой Армении. После первого тайма мы проигрывали 0:5, а во втором я забил пять голов, и игра завершилась вничью. Мне, 17-летнему юноше, тот матч придал уверенности в собственных силах. Затем меня приняли в алма-атинскую Футбольную школу молодёжи, а позже я поступил в Институт физкультуры и оказался в "Кайрате".

— В элитном дивизионе чемпионата СССР "Кайрат" начал выступать в 1960 году. Свой дебютный матч помните?
— Конечно, разве такое забудешь? (Улыбается). 12 мая, в день моего рождения, играли в Минске с местной командой "Беларусь". Они шли на первом месте, а "Кайрат" был в аутсайдерах. Но мы выиграли со счётом 2:0, а я забил два мяча. В "Кайрате" тогда главным тренером был Николай Яковлевич Глебов, он работал с командой три года. А вообще к нам для "укрепления и усиления" всё время звали специалистов, в основном из Москвы. Потом были Александр Келлер, Алексей Гринин, Александр Севидов, Сергей Шапошников, Всеволод Бобров. Лишь изредка у руля вставали наши тренеры. Вспомню также Владимира Сергеевича Котлярова и Андрея Буйеровича Чен Ир Сона.

— Тренеры менялись в "Кайрате" чуть ли не каждый год. Сложно приходилось игрокам?
— Очень. С приходом нового тренера менялось многое. В первую очередь игроки. Многие везли с собой "варягов", а местные футболисты в основном вынуждены были прозябать в дубле. Хотя был в команде костяк, в котором был и я, и к нашему мнению всё же прислушивались. Ведь в 1961 году за выход в полуфинал Кубка СССР мы получили звание мастеров спорта, в то время очень почётное. Знаете, с какой гордостью мы носили значки мастеров?! В финал нас не пустил донецкий "Шахтёр" (улыбаясь, поглаживает красочную книгу об истории украинского клуба). Горняки тогда и завоевали хрустальный кубок.

— Чем запомнились разные тренеры в "Кайрате"?
— Каждый по-своему был интересным человеком и специалистом. Взять хотя бы корифея футбола Всеволода Боброва. Мы слушали его, буквально разинув рты. Он мог на поле показать множество технических приёмов, но и тактически Всеволод Михайлович был подкован основательно. Очень грамотным специалистом был Сан Саныч Севидов, да и Артём Григорьевич Фальян не уступал ему в футбольных знаниях. Другое дело, что каждый имел свои взгляды, в том числе и на жизнь, а потому нам приходилось сложно.

— Победа "Кайрата" в Москве над "Спартаком" (2:0) 26 августа 1964 года стала легендарной. Оба гола на вашем счету. В прессе тогда появилась статья под заголовком "Тимур и его команда". В Интернете существует разночтение. По одним данным статья вышла в "Советском спорте", по другим – в "Комсомольской правде"…
— На самом деле – в "Известиях", и слова эти были Николая Петровича Старостина. Тот номер газеты у меня долго хранился, но, к сожалению, из-за переездов утерян. Всё в этой жизни относительно. Кроме радости и гордости победы, было и сочувствие к вратарю москвичей Владимиру Лисицыну. Он только-только перешёл из "Кайрата" в "Спартак", был основным голкипером олимпийской сборной СССР. А мои голы получились для Володи обидными. Особенно первый – я практически от лицевой линии делал прострел в штрафную площадь, а защитник подкатился под меня, и мяч после немыслимого рикошета залетел в дальнюю девятку. Второй гол я забил дальним ударом метров с тридцати, мяч в полёте резко изменил траекторию и нырнул Володьке за шиворот. Лисицын потом, чуть не плача, спрашивал: "Что ты со мной сделал?"

Свои удары на тренировках я отрабатывал с обеих ног. Помню, на предсезонном турнире "Подснежник" в Самарканде, году в 61-м, играли с московским "Динамо". Бью штрафной метров с тридцати, а Лев Яшин даёт указание защитникам – стенку не ставить. Ну и получил в результате гол. После моего сильного удара мяч от сетки аж в поле отскочил. Через несколько минут ситуация повторилась. Опять штрафной, расстояние, правда, уже немного ближе. Лев Иванович сделал должные выводы: "С этим парнем шутить опасно, ребята, стенку побольше ставим!" Мне, конечно, тот гол придал уверенности в своих силах. Я понял, что не боги горшки обжигают. А в 1966 году забил ударом из-под Валерия Воронина с дальней дистанции вратарю сборной СССР (которая только стала бронзовым призёром чемпионата мира в Англии) и московского "Торпедо" Анзору Кавазашвили. Он до сих пор вспоминает, как бросился за мячом и угодил головой в штангу, но спасти ворота не смог.

А вообще, для меня всегда важнее была победа "Кайрата", и неважно, кто забил. Я всегда мог сказать товарищам по команде в глаза всё, что думал. Мне, например, было обидно слышать выражение "кайратовский бетон". Мы могли обыграть самые сильные клубы и вдруг проиграть "Колхозчи" или "Алге". Но в Алма-Ату, по признанию сильнейших команд чемпионатов СССР, они ехали с опаской. Мы бились на поле до конца, и добыть ничью в выездном матче с "Кайратом" считалось достижением. К тому же дальше в Ташкенте гостей поджидал ещё и "Пахтакор", так что среднеазиатского турне гранды советского футбола побаивались.

— Кто из кайратовцев, на ваш взгляд, не раскрыл свой талант, не реализовал потенциал?
— Много их было (задумывается). Приведу пример Сейтжана Байшакова (дядя Сеильды Байшакова. – Прим. ред.). Фактурный форвард таранного типа был с огромными задатками. Вот кто мог заиграть и затмить славу даже самого Эдуарда Стрельцова, который тогда сидел в тюрьме. Вспоминаю, как после крупного поражения в Ростове, по-моему, со счётом 1:6, мы встречались в Москве с ЦСКА. Что творил Сейтжан на поле, уму непостижимо! Правда, мотивацию я ему создал. Я достал (просто купить тогда было сложно) два огромных, по килограмму весом, торта "Прага". Сейтжан увидел и загорелся: "Где взял?!" Я ему: "Забьёшь – один твой будет!". Он дубль сделал, а мы выиграли 3:0! В одном из эпизодов Байшаков протащил на себе пару центральных защитников армейцев, одним из которых был игрок сборной СССР Владимир Капличный, и забил! Но, увы, по ряду причин Сейтжан в полную силу так и не заиграл.

— Почему вы так рано завершили игровую карьеру?
— Здоровье не позволило выступать дальше. Травмы накопились, боли в спине от радикулита мучили. В 70-м году в начале сезона у нас был гостевой выезд, по-моему, из пяти матчей. Помню Днепропетровск, Харьков, Кишинёв. А когда вернулись в Алма-Ату, я сказал Севидову: "Всё, Сан Саныч, больше не могу, заканчиваю!" Тренер пытался меня отговорить – отдохни, мол, подлечись и возвращайся, ты нам нужен. Но я чувствовал, что пользы особой уже не принесу, а балластом в команде быть не хотел. 9 мая во время матча с бакинским "Нефтчи" на Кубок СССР на Центральном стадионе Алма-Аты состоялись мои проводы.

— И вы сразу же стали тренером?
— Сначала с головой окунулся в учёбу, мне оставалось защитить диплом на факультете журналистики КазГУ (диплом Института физкультуры у меня уже был). И вдруг неожиданно ко мне домой приехал секретарь обкома партии Кызылординской области Хасан Шаяхметович Бектурганов и стал уговаривать принять команду "Автомобилист". Да так настойчиво звал, что я не устоял. В то время, да, впрочем, и сейчас тоже, очень многое зависело от отношения руководства к команде. В Кызылорде построили новый стадион и условия создали совсем неплохие. "Автомобилист" выступал во второй лиге чемпионата СССР. В итоге я так и не защитил диплом и не стал вашим коллегой-журналистом. (Улыбается). Кстати, я приметил в Чимкенте Куралбека Ордабаева, а в Джамбуле – Сеильду Байшакова и порекомендовал их в "Кайрат" Севидову. Байшакова я звал ещё к себе в Кызылорду. В 71-м меня пригласили в Караганду, я согласился, потому что "Шахтёр" выступал в первой лиге. С Сеильдой мы вновь встретились, когда я пришёл в "Кайрат" тренером в 1973 году.

— Байшаков вспоминает, что в вашем тренерском тандеме со Станиславом Каминским тот был злым, а вы добрым. Так распределяли роли?
— Я по характеру не злой. А Станиславу Францевичу часто говорил в глаза: "Стас, что ты рычишь, зачем кричишь?" Футболисты дали ему прозвище "тренер без свистка", голосом брал. Для меня важнее было прочувствовать и понять футболиста, буквально заглянуть игроку в душу. К тому же Сеильде Байшакову требовался индивидуальный подход. Данные у парня были прекрасные и отношение к делу образцовым. Как только стоппер поверил в себя, сразу же получил приглашение в сборную СССР. А я рекомендовал тренерам сборной, чтобы не повышали голос и тем более не кричали на Байшакова. Дайте ему установку на игру, и он выполнит её на все сто процентов. Скажете прикрыть форварда соперников – сделает, закроет любого бомбардира, ни одну борьбу за мяч не проиграет. В воздухе Сеильде вообще не было равных, а культура обращения с мячом высочайшая, первый пас при переходе в атаку был образцово-показательным. Если скажете подключиться к атаке, выполнит и это задание и обострит ситуацию у ворот противника.

— Евстафий Пехлеваниди к вам относится с особенной теплотой, даже называет вас вторым отцом!
— Да, я ведь приезжал за ним в Чимкент, когда Стасу было всего 17 лет, чтобы забрать в Алма-Ату. Но тогда его отец попросил дать парню ещё хотя бы годик, чтобы повзрослел и не сломался психологически раньше срока. Я прислушался к его мнению, а через год Пехлеваниди почти сразу же пробился в основной состав "Кайрата". Но, несмотря на мой добрый нрав, поблажек в тренировках Евстафию не делал. Не секрет, что Стас не переваривал кроссы.

— Была у вас и работа в Народно-Демократической Республике Йемен?
— Три года по контракту был главным тренером сборной команды этого государства на Аравийском полуострове. Что сказать? Страна бедная, если не сказать нищая. Футболисты даже питаться полноценно не могли. Приходилось учитывать местную специфику. К примеру, в священный месяц Рамадан проводить тренировки только в вечернее время. Да и вообще днём там жара в тени была за сорок градусов. Так что утром бегаем по песку по берегу моря, вот она, нагрузка на голеностопы, а вечером под фарами автомобиля гонишь их по дороге – вот они, кроссы.

— Вернулись вы в Алма-Ату в 85-м…
— …и председатель Спорткомитета Казахской ССР Аманча Акпаев пригласил меня на должность начальника отдела футбола. А в 1986 году, после очередной рокировки в "Кайрате" Леонида Остроушко и Станислава Каминского, Акпаев убрал их обоих. Главным тренером назначили меня.

— В том сезоне флагман казахстанского футбола добился лучшего результата в своей истории, заняв седьмое место в чемпионате СССР. За счёт чего?
— Думаю, мне удалось раскрепостить футболистов психологически, особенно после двух жёстких тренеров. Исполнители в команде были хорошие. Сбросив бремя излишнего давления, они и заиграли прекрасно.

— Что для вас значит семья?
— Очень многое, а сейчас, практически, всё. С супругой Кларой Абдуллаевной мы прожили в любви и согласии много лет. В следующем году будет золотая свадьба. Три дочери Айгуль, Жанна и Лаура всегда нас радовали. Кстати, средняя дочь Жанна активно участвовала в организации проведения моего юбилея. Ну и, как у деда, у меня полный комплект – два внука и две внучки.

— Ещё вопрос. Говорят, что скульптура футболиста у входа на Центральный стадион южной столицы лепилась с вашего образа?
— Нет (улыбается), это народная молва так преподносит. А ещё там есть фигура легкоатлета, её ассоциировали со спринтером Гусманом Косановым. Во всяком случае, я скульпторам не позировал. А вот на юбилей Евстафий Пехлеваниди из Греции привёз и подарил мне статуэтку, которую специально заказал. На ней я тоже не похож, лицо азиатским не вышло у греков.

— Во время празднования юбилея было заметно, как вы растроганы…
— Действительно, я даже с трудом сдержал слёзы. Искренне благодарен всем организаторам этого торжества, в первую очередь Федерации Футбола Казахстана и Национальной Футбольной Лиге, по чьей инициативе так широко и отметили мой юбилей. А помните, что я сказал на праздновании? Если отдаёшься любимому делу сполна, без остатка, с душой, то все ваши труды и старания окупятся, и воздастся вам тоже сполна.

***

Сеильда БАЙШАКОВ, капитан "Кайрата" в 1973–1981 годы, вице-президент Федерации Футбола Казахстана:
— Про Тимура Санжаровича могу рассказать столько, что это получится отдельное большое интервью. Столько дал мне этот человек и наставник! Поэтому скажу кратко: Тимур Сегизбаев – это ум, честь и совесть казахстанского футбола!

Олег ДОЛМАТОВ, игрок "Кайрата" в 1967–1971 гг.:
— Я приехал в Алма-Ату из Красноярского края в 1966 году поступать в Институт физкультуры. Когда попал в "Кайрат", Тимур Сегизбаев, как старший товарищ, всегда подсказывал на поле. И делал это как-то по-особенному добро. Наверное, благодаря и его советам я заиграл в сборной СССР. Тимур Санжарович – Человек с большой буквы, человек огромной души.

Берадор АБДУРАИМОВ, ветеран ташкентского "Пахтакора":
— Поздравляю Тимура Санжаровича с юбилеем! Мы с ним познакомились в 1958 году, когда, будучи молодыми пацанами, ездили на Спартакиаду школьников. Игры "Пахтакора" и "Кайрата" всегда проходили в острой борьбе. Когда мы играли, стадион всегда был заполнен. Мы бились друг с другом, но за пределами поля всегда оставались друзьями.

Сергей РОЖКОВ, игрок "Кайрата" в 1970–1973 гг.:
— Тимура я знал, ещё выступая против него за "Спартак". Играть против него было непросто, однако на поле Сегизбаев всегда был истинным джентльменом. А уж выходить с этим футболистом в составе одной команды – истинное удовольствие. Понимание игры у Сегизбаева было отменное, а голы, которые он забивал, все как на подбор красавцы! Если вспомнить два забитых им мяча в ворота московского "Спартака" в "Лужниках", то удары Сегизбаева мы, спартаковцы, в шутку называли "мячи-булыжники". Мяч летел по невероятной дуге, но непременно находил цель.

Евгений КУЗНЕЦОВ, ветеран "Кайрата", тренер дублирующего состава нынешей команды:
— Так вышло, что с Тимуром мы дебютировали в "Кайрате" в один год и завершили игровую карьеру в одном и том же сезоне. Дружбу, которой уже больше чем полвека, пронесли через годы. Она со временем не ржавеет. Я специально готовился, чтобы выйти на поле в "Матче поколений", но, увы, не получилось, простыл. Но смотрю на составы команд, и слёзы наворачиваются! Будь здоров, Тимур!

Другие материалы:
— Аксакал (С. Филоненко, "Казахстанская правда", 05.2004)
— Желаю успехов! – Уроки жизни Тимура Сегизбаева (С. Сарсеков, 01.2018)