ЗОЛОТОЙ ФОНД КАЗАХСТАНСКОГО ФУТБОЛА

Александр Хапсалис: "Мечтаю открыть Академию футбола"

© Аскат ЖАКАЕВ, "Футбольные вести", №46, 22.10.2010

Двукратный чемпион СССР и трёхкратный обладатель Кубка СССР в составе киевского "Динамо", бывший полузащитник алматинского "Кайрата" Александр ХАПСАЛИС две недели гостил в родном Талгаре. С маленьким городком близ Алматы его связывает очень многое – именно здесь, будучи мальчишкой, он делал первые шаги в футболе, здесь же, в центре города, в двухкомнатной квартире ныне живёт его отец. Сейчас гостю нашей традиционной рубрики "Золотой фонд" – 52 года, последние 20 лет он живёт и работает в Лос-Анджелесе, тренируя детей в команде "Динамо Соккерз".

Александр ХАПСАЛИС Фото - Эдуард ГАВРИШ Родился 17 октября 1957 года в Талгаре. Мастер спорта СССР международного класса. Выступал на позициях – нападающий, полузащитник, защитник. Рост – 172 см, вес – 68 кг. В чемпионате СССР сыграл 215 матчей, забил 13 голов. В еврокубках сыграл 19 матчей, забил 5 голов. За сборную СССР сыграл 2 матча, забил 1 гол. Достижения: двукратный чемпион СССР (1980, 1981), вице-чемпион СССР (1978), бронзовый призёр чемпионата СССР (1979). Трёхкратный обладатель Кубка СССР (1978, 1982, 1984). Победитель юношеского турнира УЕФА 1976 года и молодёжного чемпионата Европы 1980 года (капитан сборной СССР)

— Александр Антонович, давно не были в родном Талгаре?
— Бываю каждый год, но всякий раз визит в родные края вызывает у меня необыкновенные чувства. Стоит зайти в родной дом, как воспоминания будто волной накрывают. Засыпаю только под утро, вспоминая своё детство… А вот сегодня испытал такое удовольствие, когда поиграл с мальчишками во дворе в футбол… Они уже другое поколение – про Хапсалиса им ничего неизвестно.

— Помните, как когда-то делали здесь первые шаги в футболе?
— Конечно. Раньше в Талгаре не было так много стадионов, об искусственных полях вообще и не мечталось. Играли на обычном пустыре, в игре стирали себе ноги, эта суровая талгарская закалка очень помогла мне в будущем.

— Кто ваш первый тренер?
— Мой отец. Он страшно любил спорт, был разносторонним спортсменом. Мог после утреннего кросса позаниматься боксом, отлично метал копьё. Он научил меня выживать в любых экстремальных ситуациях, учил любить Родину, вырабатывал во мне силу воли. Затем со мной занимался Герман Геннадьевич Коровяковский – тренер по лёгкой атлетике. Он учил меня правильно ставить ногу во время бега, развивал спринтерские качества. В 14-летнем возрасте уехав из Талгара, попал в алматинский спортинтернат. Там у меня уже был профессиональный футбольный тренер.

— Как в вашей жизни появился "Кайрат"?
— Первое знакомство с флагманом казахстанского футбола состоялось, когда мне было шесть лет. Я сбегал из дома на домашние матчи, чтобы своими глазами посмотреть на игру кумиров 60-х Сергея Квочкина, Вадима Степанова и многих других. После матчей возвращался домой поздно, но отцу – сам не знаю почему – боялся рассказать о своей поездке на Центральный стадион. Меня уже узнавали все водители талгарских автобусов. Самый последний автобус ждал меня. Как только я забегал в салон, двери за мной закрывались.

Более близкое знакомство с "Кайратом" состоялось, когда я учился в спортинтернате. В 1972-м к нам на встречу приехали все футболисты основного состава "Кайрата". Когда подносил игрокам хлеб-соль, впервые увидел своих кумиров близко. Затем наш интернат договорился о проведении товарищеского матча с дублем "Кайрата". Мы сыграли вничью, а я забил в той игре два гола. Затем я съездил в Ташкент в составе юношеской сборной Казахстана. После этого тренеры алматинского клуба пригласили меня в команду, а после пяти-шести тренировок я попал на тренировки основного состава "Кайрата".

— Как вас приняли старожилы?
— Дедовщины в коллективе не было. Если молодой футболист не позволял себе наглых выходок в отношениях со старшими игроками, то проблем с адаптацией у него не возникало. Младшие уважали старших, а старшие учили уму-разуму младших.

— С кем сдружились на первых порах?
— С Виктором Булаховым и Владимиром Фомичёвым, которые были моими ровесниками. "Кайрат" тогда тренировал Артём Григорьевич Фальян, помогали ему Леонид Остроушко и Тимур Сегизбаев. Именно Тимур Санжарович в большой степени привил мне нужные спортивные качества, которые помогли впоследствии без проблем освоиться в киевском "Динамо".

— Говорят, Артём Фальян на тренировках делал ставку на физику?
— Честно говоря, иногда на стенку хотелось лезть от его тренировок. Артём Григорьевич был неплохим тренером, но, как я сейчас понимаю, не всегда грамотно дозировал нагрузку. Помню, в сорокаградусную жару мы тренировались в двенадцать часов дня вместо того, чтобы вечером побегать в более прохладную погоду.

— За свою карьеру вы поиграли и в полузащите, и в атаке, и в защите. А где чувствовали себя комфортнее всего?
— Могу сказать, что опыт игры в одном амплуа очень помогал при переходе в другое. К примеру, когда я действовал в защите, мне было проще играть против форвардов соперника, так как я уже знал специфику игры нападающих и мог предугадать их дальнейшие действия.

— Когда к вам пришёл первый серьёзный успех?
— Пожалуй, тогда, когда меня, 18-летнего, стали сватать два московских клуба – "Торпедо" и ЦСКА, а также киевское "Динамо".

— Как отнеслись к такому интересу к своей персоне?
— Даже не знал, как себя вести. Правда, с приоритетом определился сразу. Для меня на первом месте всегда был "Кайрат", но за киевский клуб, так получилось, тоже болел с детства. Тренер-селекционер "Динамо" Анатолий Сучков, специально приехавший в Алма-Ату, серьёзно поговорил с моим отцом, и тот сказал: "Езжай, сынок, в Киев, ты попадёшь в правильные руки". Отец сказал – сын сделал. Я быстренько собрал вещи и отправился в "Динамо", не жалея ни о чем.

— Но не всё же было так просто…
— Да, перед отъездом в столицу Украины случилась целая "шпионская" история. В то время, как уже говорилось, мной активно интересовался и московский ЦСКА. Так как уже был связан договорённостью с "Динамо", мне в личной беседе пришлось отказать наставнику армейского клуба Анатолию Тарасову. Но с ЦСКА в ту пору шутки были плохи. Однажды возвращаюсь домой с тренировки, а бабушка из окна отчаянно машет мне – мол, не заходи домой, уходи отсюда. Вижу, у подъезда стоит военный УАЗ. Люди в погонах приехали забрать меня прямиком в казарму. На следующий день они караулили меня уже в аэропорту, ждали на рейсе Алма-Ата – Киев. Выручили друзья. В полном соответствии со шпионскими романами мне приклеили усы, натянули парик и надвинули на брови шапку. Именно в таком виде мне удалось незаметно пробраться в самолёт.

— Спорткомитет КазССР тоже сопротивлялся вашему отъезду в Киев?
— Поначалу функционеры болезненно восприняли моё намерение уйти в "Динамо". Их можно понять. Как это, собственный воспитанник, только начал раскрываться в "Кайрате", и сразу уезжает в киевское "Динамо"? В принципе, они легко могли запретить этот переход, но, нужно отдать им должное, не стали мешать моему профессиональному росту. Очень благодарен им за это.

— Почувствовали разницу между тренировками в "Кайрате" и "Динамо"?
— В киевском "Динамо" тренировки были примерно схожи с кайратовскими, но темп работы был совершенно другим. У Фальяна мы могли тренироваться по четыре часа, а у Валерия Лобановского занятия могли продолжаться минут по 50, но были в высшей степени интенсивными. Валерий Васильевич со своим помощником Олегом Базилевичем уже тогда разработал свою знаменитую методику тренировочного процесса. В "Динамо" всё было продуманно и грамотно, каждый тренер занимался своим делом, работала целая научная группа.

— Как вас приняли в "Динамо"?
— "Динамо" в ту пору был весьма своеобразным коллективом в смысле селекции. Каждый год через дубль проходило более полусотни игроков. В Киеве задерживались только те, кто своим отношением к работе подходил клубу. Ветераны команды всегда смотрели матчи дублёров, и если видели, что молодой игрок серьёзно относится к делу, уважает старших, то лишь тогда подпускали к себе новичка. У меня со всеми киевскими "стариками" были прекрасные отношения, но для этого пахать на тренировках и играх приходилось так, что, бывало, ночью мышцы судорогой сводило.

— Игровой почерк "Динамо" был вам по душе?
— Динамовский футбол отличался необыкновенно высоким темпом, подразумевавшим отличную физическую готовность. Стоило футболисту выпасть из этого темпа, он мог остаться за бортом команды.

— О нагрузках на тренировках Валерия Лобановского ходили легенды…
— В Советском Союзе за год тренер должен был по программе провести тренировок минимум на 1500 часов, а Лобановский сократил этот порог до 800 часов, но резко поднял интенсивность работы. Отсюда и впечатляющие результаты киевского "Динамо". Во время матчей нашей команде хватало тайма, чтобы раздавить практически любого соперника.

— Считаете, великий Лобановский опередил время?
— Намного. Посмотрите, по каким программам сейчас работают те же голландские тренеры. Мы это проходили в 70-е годы в киевском "Динамо". А взять Английскую Премьер-лигу, где игроков регулярно тестируют на физическую готовность. Если футболист не сдаст норматив, он не будет играть завтра, неважно, кто ты, Михаэль Баллак или Фрэнк Лэмпард. Так было и у нас в киевском "Динамо".

— Как уживались в киевском "Динамо" знаменитый тренер Валерий Лобановский и выдающийся нападающий Олег Блохин?
— Это были в полном смысле две настоящие звезды! Иногда они ругались, но потом всегда находили общий язык. Не думаю, что Олег страдал звёздной болезнью. Он на самом деле был великим футболистом. Мне с ним было приятно играть в одной команде, он был настоящим футбольным интеллектуалом. Олег начинал атаки "Динамо", остановить его знаменитые рейды соперникам было непросто. С годами он стал играть ещё лучше, потому что всегда работал над собой. В конце своей карьеры он вообще был профессором на поле.

— Матчи против московского "Спартака" были для киевского "Динамо" особенно принципиальными?
— Конечно. В Киеве любой матч этих команд собирал по 100 000 зрителей. Эти игры были настолько принципиальными для игроков обеих команд, что на матчи мы выходили так, будто это Сталинградская битва.

— Как вас встречали в Алма-Ате, когда вы приезжали играть в составе "Динамо"?
— Первое время болельщики меня освистывали, а потом всё как-то само собой улеглось. Это жизнь! Люди правильно отнеслись к истории с моим отъездом. Они поняли, что не надо обижаться на меня, наоборот, надо гордиться своим воспитанником.

— Ваш отец продолжал давать вам советы, даже когда вы жили в Киеве?
— Он мой главный советчик по жизни. Вообще, Антон Хапсалис многое сделал для спорта в Талгаре. Он открыл спортивную школу, знает всех спортсменов – выходцев из нашего города.

— Яркий нападающий "Кайрата" Анатолий Ионкин рассказал как-то, что если он несколько матчей покидал поле без гола, у него случались тяжёлые разговоры с отцом. У вас было подобное?
— Случалось. Отцу казалось, что я недорабатываю на поле, а мне это виделось по-другому.

— Кто из игроком "Кайрата" 70-х мог бы сделать себе яркую карьеру в ведущих советских клубах?
— Многие. Анатолий Ионкин, Владимир Чеботарёв, Фарид Хисамутдинов, Владимир Кисляков. У нас в "Кайрате" была блистательная плеяда футболистов, каждый мог бы усилить любой московский клуб.

— Какой год считаете самым удачным в своей карьере?
— Наверное, два сезона подряд – 1980 и 1981 годы. Тогда я дважды становился чемпионом СССР, попал в список 33 лучших игроков страны. Эти годы были самыми запоминающимися.

— Что за конфликт случился у вас с Валерием Лобановским, из-за которого вы покинули "Динамо"?
— Однажды набегался на бровке так, что трудно было дышать, а Лобановский крикнул своим помощникам: "Меняй Хапсалиса". Мне было обидно слышать такие слова от тренера, и, уходя с поля, я бросил в адрес наставника что-то нелицеприятное. Всю ночь не спал, а на следующий день пришёл в клуб и написал заявление об уходе. Взыграла, видимо, горячая греческая кровь. Меня оставляли в клубе, но я твёрдо решил, что уйду. Сейчас понимаю, что это была детская глупость.

— Затем в вашей карьере был период в московском "Динамо", где вас тренировал известный белорусский тренер Эдуард Малофеев?
— Эти годы можно смело вычеркнуть из моей карьеры. При Малофееве мы не играли в футбол, а мучились. Не хочу портить себе настроение воспоминаниями о Малофееве. Единственное, я очень рад, что застал время в московском клубе, когда там работал замечательный тренер Сан Саныч Севидов.

— В Киеве успели разжиться квартирой?
— Да, у меня там первая семья живёт. Дети взрослые, одному – 33, второму в будущем году будет 30 лет. Внуки подрастают.

— Чем занимались в Алматы в этот приезд?
— В основном был с отцом. Он серьёзно болен, ему нужно повышенное внимание… Рад, что посетил юбилей Сеильды Байшакова. У него всегда можно было поучиться, как себя вести на тренировках и на поле. Это настоящий профессионал своего дела.

— А почему вы уехали в США?
— Главная причина – у меня жена там жила. Кстати, американскую визу мне помог открыть Дэйл Малхоллэнд. Помните такого легионера московского "Локомотива"? Уже в США мне позвонил бывший одноклубник по московскому "Динамо" Александр Головня. Он четыре года играл в мини-футбольной команде "Сан-Диего Соккерз" и предложил мне составить ему компанию. Помню, я так хотел заполучить этот контракт, что "омолодил" себя в документах на несколько лет. Благо, меня никто не проверял. В то время в Америке был очень популярен так называемый "индорс соккерс" (футбол в хоккейной коробке), а команда "Сан-Диего" даже входила в Книгу рекордов Гиннесса, так как десять лет подряд становилась чемпионом США. Я успешно выступал за этот клуб, дважды подряд был чемпионом – в 90-м и 91 годах.

— Не тяжело было на первых порах за океаном?
— Сложновато. В Америке я ведь никого не знал. Был такой забавный случай. Однажды еду в такси, разговорились о футболе с русским водителем. Он и спрашивает: "Как твоя фамилия?" Я говорю: "Хапсалис!" Он мне: "Да не шути!" Оказывается, в Америке множество мошенников, выдающих себя за известных личностей.

— В каком городе сейчас живёте?
— В Лос-Анджелесе. Одно время зарабатывал себе на жизнь, трудясь сантехником. А затем меня пригласили в местный клуб "Динамо Соккерз" тренировать детей. Они-то и помогли мне быстро освоить английский. Через пару месяцев я уже свободно говорил с ними на их языке. Работая с детьми, довожу их до определённого уровня, а затем они уходят в профессиональные клубы.

— Среди ваших подопечных есть талантливые ребята?
— Имеются. Одному мальчику семь лет, но он уже мастерски жонглирует мячом, набивая по 300–400 раз.

— У вас есть мечта?
— Мечтаю открыть академию футбола. Многие люди обещали помочь, но для этого нужны немалые средства. Хотел бы, чтобы дети весь день занимались спортом в моей академии – играли в футбол без отрыва от учёбы.

— За кого болели на недавнем чемпионате мира в Африке?
— Жаль, что никого из постсоветских стран там не было, но я переживал за узбекского рефери Равшана Ирматова. На самом деле я с 1966 года болею за сборную Бразилии, а на втором месте у меня Испания. В душе теплилась надежда, что бразильцы выиграют золотые медали, но и победе испанцев порадовался тоже.

— Вы уже двадцать лет живёте в другой стране, но родной язык не забываете…
— Дома с супругой Лизой мы всегда говорим только на русском, а вот нашим детям, их двое, привычнее общаться на английском.